МОСКВА, 28 окт — ПРАЙМ, Денис Ильюшенков. Российские компании деятельно осваивают рынки стран Африки, и «Уралхим», одна из крупнейших отечественных химических компаний, не исключение – она изучает различные возможности расширения своей деятельности на континенте, от поставок удобрений до инвестиций в производственные мощности. Так, на форуме «Россия-Африка», который состоялся в Сочи на прошлой неделе, «Уралхим» договорился с ангольской Grupo Opaia о стройке крупного комплекса по производству удобрений стоимостью около 1,2-1,3 миллиарда долларов. О работе с другими проектами в Африке, спросе на удобрения на континенте и сложностях с их доставкой, а также инновациях в вселенной удобрений в беседе с агентством «Прайм» рассказал заместитель председателя совета директоров «Уралхима» Дмитрий Коняев.
— Как продвигается обсуждение участия «Уралхима» в приватизации зимбабвийской Chemplex? Покупка какой части обсуждается?
— Вопрос стоит в необходимости использовать локальные каналы дистрибуции, чтобы дойти до фермера. Chemplex — это госкомпания, у нее есть фосфорное месторождение, в сложном состоянии завод по производству базовых фосфорных удобрений, есть базы, на каких можно фасовать и поставлять удобрения фермерам. Поэтому приобретение доли — вопрос обретения партнерства, чтобы дойти до фермера. А какой это пакет — я размышляю, что лучше иметь контрольный. Важно быть представленным в канале дистрибуции и поставлять фермерам то, что нужно, учить их. Потому что в Африке пока нет элементарной агрономической цивилизации, часто вносятся не те удобрения, которые нужны, поэтому фермеры не видят эффекта. А когда они не видят эффекта, они перестают вносить удобрения, перестают их покупать.
Кроме того, в Африке весьма сложная логистика. Зимбабве не имеет береговой линии. Поэтому удобрения нужно завести в Мозамбик или в Танзанию, корабль нужно расфасовать, дальше — хорошо, если есть железная дорога, а иначе – доставлять грузовиками. Так что, чем больше локализация с точки зрения производства каких-то компонентов, тем труд будет эффективнее.
— Рассматриваете ли возможность перехода на нацвалюты во взаиморасчетах с африканскими контрагентами?
— Национальная валюта должна владеть возможность превращаться во что-то конвертируемое, должна быть чем-то обеспечена. Одно дело китайский юань, а совершенно другое — локальные африканские валюты. Поэтому пока нет.
— Какой объем удобрений планируете произвести в этом году?
— Стабильный — 6,5-6,7 миллионов тонн, в этом диапазоне. Но проблема в том, куда в целом движется мир удобрений, и выпуск каких удобрений нужно наращивать. Строить новые мощности по производству аммиака или карбамида — да, удобопонятно, но в субэкваториальной Африке норма внесения удобрений колеблется от 10 до 20 килограммов. Это очень мало. Они ставят перед собой задачу выйти на степень в 50 килограммов на гектар, а Китай, к примеру, вносит больше 200 килограммов. При таком недовнесении, как в Африке, можно вносить и несложные удобрения, но мир идет по пути развития специализированных удобрений. Это в первую очередь либо комплексные, либо водорастворимые удобрения, либо какие-то особые продукты для специальных культур. У нас нет задачи гнаться за тоннажем — есть задача трансформировать бизнес в то, что будет востребовано сквозь 5-10-20 лет, а это уже немного другие вещи.
Поэтому мы больше работаем с точки зрения нишевых продуктов и продуктов с высокой добавленной стоимостью. Да, они немало дорогие, их нельзя продавать, как продаются простые удобрения, просто кораблями. Необходимы специальные службы, современные каналы продвижения. Для этого мы в компании развиваем подразделение по digital agro, какое дает возможность именно через цифровые платформы давать комплексное предложение для фермеров, закрывать все их нужды, помогать им обучаться. Это нужно для того, чтобы в меняющемся мире уходить на более продвинутые современные продукты.
— Как обстоит ситуация с финансами компании, есть ли надобность в выходе на публичные рынки капитала?
— Думаю, «Уралхиму» — пока нет.
— Вариант IPO тоже не рассматриваете?
— В ближайшей перспективе нет. Дальней будем смотреть, как будет развиваться ситуация, но сейчас она достаточно сложная для привлечения. Санкции никто не отменял.
— Вы же не под санкциями.
— Не под санкциями, но мы — российская компания, и с точки зрения всемирных рынков идет существенный дисконт на российские активы. Соответственно, встает вопрос: хочешь ли ты продавать собственные активы с большенный скидкой. Это вопрос того, что для тебя важнее — быстрее привлечь деньги либо делать что-то еще.
— Нужное пора может никогда не прийти.
— Естественно. Но есть разные механизмы. По «Уралхиму» пока вопрос так не стоит.
— У вас большие капзатраты в этом году?
— С точки зрения производства, есть два облика расходов — есть поддерживающий CAPEX и есть инвестиционная составляющая. Я думаю, что в этом году в «Уралхиме» будет распорядок цифр суммарно 200 миллионов долларов.
— Это поддерживающие затраты?
— Вместе с инвестиционным бюджетом.
— А что из этого поддерживающий, и что — инвестиционный?
— Инвестиционный вяще половины точно.
— А на следующий год какие перспективы по CAPEX?
— Я думаю, инвестиционная часть будет нарастать, потому что те новоиспеченные вещи, о которых мы с вами говорили, требуют инвестиций в НИОКР и более сложные технологии. Это на первом этапе. Истина, для больших компаний этот этап может длится и три, и пять лет, и ты работаешь с отрицательным денежным потоком, пока выйдешь на безубыточность.
— Какая EBITDA у вас может быть в этом году?
— Я размышляю, плюс-минус показатель прошлого года.
— А в следующем?
— А вы можете сказать, каким будет курс рубля в следующем году?
— Хотелось бы, чтоб стабильным.
— Вот, примечательно. Мы тоже не ждем серьезных потрясений, считаем, что ситуация с точки зрения цен на рынке удобрений будет достаточно гладкой. Но, опять же, «черные лебеди» в виде торговых войн, как у США с Китаем — они же затрагивают всю экономику. Но мы исходим из стабильности.
— Если сообщать о саммите «Россия-Африка», удалось ли найти здесь новых партнеров?
— У нас была очень хорошая встреча с президентом Мозамбика, это вообще своего рода входная точка на Африканский континент. Мы рассчитываем на развитие по Мозамбику, надеюсь, что у нас будет улучшаться ситуация с Нигерией и Эфиопией. Наверное, эти направления в первую очередь.
— Это капиталоемкие проекты?
— Если развивать локализацию производства, то да, конечно. Не могу сказать, что это то же самое, что строить новоиспеченные агрегаты — порядок цифр другой, но это тоже деньги.
— Как со спросом на удобрения в Африке?
— Спрос колоссальный, просто он не гарантирован деньгами. То есть это вопрос денег и логистики, последней мили. Желающих привезти в порт — десятки, но дальше продукт необходимо расфасовать и довезти до фермера — вот что самое сложное. Нет товаропроводящей сети. В Африке больше 50-ти килограммового мешка ничего не привезёшь, нет вообще никакой инфраструктуры. Мы по России большую часть удобрений продаем полутоннами, потому что имеется инфраструктура, а в Африке этого нет, там ручной труд. Плюс проблема в том, что сельское хозяйство — это сезонность.
— Неужели в Африке с этим не проще?
— В Африке несколько сезонов. Но когда нет дождя и засуха, удобрения будут лежать на земле впустую. В любом случае, у тебя продукт должен быть рядом с потребителем, рядом с рынком, чтобы он был востребован и его могли использовать.
— Работаете с Российским экспортным центром (РЭЦ) по механизмам поддержки?
— Трудимся, и с Афрэксимбанком, и с РЭЦ.
— ЭКСАР страхует сделки по профилю компании?
— Страхует, но лимиты очень низкие. Ищем варианты финансирования, договариваемся. Отчего для нас важно участие в этом форуме — потому что нужно финансирование на уровне гарантий национальных банков. Тогда все намного несложнее, хотя и это не всегда спасает.
