МОСКВА, 28 июн — ПРАЙМ, Анастасия Сапрыкина. Сбербанк на поле роста популярности безналичных способов оплаты у россиян поставил задачу переместить весь набор услуг в онлайн. Об изменении поведения клиентов, грядущем наличных денег, экономии от электронных документов, отказе от валютного кредитования народонаселения, подготовке к Чемпионату мира и работе во время мундиаля рассказал зампред правления крупнейшего российского банка Александр Торбахов в интервью агентству «Прайм».
— Идет Чемпионат вселенной по футболу в России. Как Сбербанк готовился к этому событию?
— Что такое Чемпионат вселенной для нас? Это резкий рост количества туристов, преимущественно иностранных. Их надобность в банковских услугах состоит в снятии небольшого количества наличных, но в основном они пользуются картами.
Что прикасается нашей эквайринговой сети, торговые точки очень неплохо оснащены – у нас в небольших киосках цветы по картам покупать можно. Такого нигде в вселенной вы не увидите. В этом смысле мы к приему иностранных гостей готовы.
Число выпущенных карт «Мир» достигло 37 млн штук
Второй компонент – это наличные, какие можно получить через банкоматы. Мы постоянно занимаемся улучшением состояния нашей банкоматной сети. К чемпионату мы ожидали добавочный всплеск спроса на наличные, поэтому мы немного увеличили сеть банкоматов в городах проведения ЧМ – сейчас их 9400 колов. Целый ряд устройств был установлен специально под чемпионат – в местах, где собирается большенное количество болельщиков.
Третий элемент – это обслуживание наших клиентов в случае возникновения у них каких-то проблем. Банкоматы оснащены восемью языками – русским, английским, немецким, испанским, французским, итальянским, финским и китайским. Мы охватываем утилитарны всех людей, которые к нам приехали.
— Сбербанк как-то повышал защиту банкоматов?
— Не могу произнести, что мы как-то специально в преддверии чемпионата это делали. Это наша регулярная труд. На банкоматы иногда совершаются вандальные нападения, но вандализм спрашивает тишины и покоя, это обычно делается глубоко за полночь. В этом резоне нас Чемпионат немного спасает, потому что тишины и покоя не будет.
— А угроз каких-то ждете?
— Угроз не ожидаем. Мы ожидаем наплыва специфических клиентов – их не интересуют наши депозиты и ипотечные кредиты. Их интересуют наличные и скорость. А еще они обожают покупать сувениры, поэтому им интересны наши монеты. Для нас это не впервой, мы управились с огромным наплывом во время Олимпийских игр. Это часть нашей труды — управление неравномерными клиентскими потоками. Мы к этому готовы.
— Сообщая о депозитах, каких темпов роста депозитов вы ждете в этом году по базару?
— С начала года темпы существенно выше. В прошлом году их утилитарны не было – все укладывалось в процент. Сейчас они исчисляются единицами процентов. Буквальные прогнозы мы не имеем права давать, даже если бы их можно было сделать.
— ЦБ сейчас ужесточает регулирование валютного кредитования. По вашему суждению, как это скажется на валютном кредитовании по рынку?
— Мы для себя на этот проблема ответил давно и не занимаемся валютным кредитованием физлиц, потому что в каком-то резоне это неравная игра. Если уж компании с профессиональным менеджментом не соображают, что делают, когда берут валютный кредит, то простому человеку мастерить долгосрочные прогнозы и управлять валютным риском особенно тяжко. Заканчивается это обычно плохо, потому что люди становятся неспособными отвечать по взятым обязательствам. Потому Сбербанк давно не кредитует население в валюте и другим не рекомендует. Надеюсь, что с базара это явление постепенно будет уходить.
— Сейчас многие края стремятся повысить объем безналичных платежей. Банк России прогнозирует, что в России в этом году часть безналичным платежей может достигнуть 50%. На ваш взгляд, можно ли целиком избавиться от наличных денег в обращении? Какая доля была бы оптимальной для российского базара?
— Некоторые из моих коллег смеялись надо мной, когда мы устанавливали себе цели в этой области. Прошло пять лет, и мы ныне представляем достаточно интересный опыт на мировом уровне по проникновению безналичных способов оплаты. Людям надлежит быть удобно расплачиваться безналичным способом. Ведь когда вы идете по лавкам, которые не принимают карты, я могу вам долго рассказывать про безналичный мир, но вы все равновелико воспользуетесь наличными средствами. Поэтому мы и поставили перед собой задачу гарантировать терминалами львиную долю торговых точек.
В ходе реализации проекта торговые точки вначале заявляли, что безналичные платежи – это долго и они снижают их выручку. Совместными усилиями с платежными системами мы довели технологию до того, чтобы эти транзакции сейчас занимали секунды. Сегодня вы в жизни не рассчитаетесь наличными так же скоро, как по карте. Особенно если это бесконтактный платеж.
Потом завязались совсем нюансы – очень маленькие торговые точки. Если в продуктовый лавка сходить с картой было уже можно, то цветы в киоске приобрести еще было нельзя, а овощи на базаре тем более. Сейчас и киоски оснащены POS-терминалами. А совершенно мелкие покупки на рынке идут через P2P переводы, это тоже была революция.
Заключительным оплотом был транспорт. Человек минимум два раза в день использует социальный транспорт, если не ездит на работу на машине или не ходит пешочком. И человеку нужно было иметь при себе наличные денежки, чтобы оплатить транспорт. Два года назад мы поставили эту задачу – и ныне уже более 50 городов в России покрыты нашим эквайрингом в транспорте. Сейчас в тех местах, где раньше царили наличные, царят карты. Если безналичный способ немало удобный, то, несмотря на то, насколько наличные привычны, процесс пойдет.
— Вы видаете предел этому?
— Я думаю, что он очень высоко. Я не идеалист и соображаю, что оборот наличных сохранится как минимум в теневой экономике. Потому наличные не исчезнут никогда — какой-то процент наличных останется. Но то, что нормальные люд в повседневной жизни практически полностью откажутся от наличных денежек, это точно. В итоге наличные будут измеряться в 10-15% от витка.
— Как часто сейчас клиенты Сбербанка снимают наличные?
— Пять лет назад 87% этих ежемесячных поступлений пенсий и зарплат в наших банкоматах снимались, и это утилитарны всегда происходило в первые дни. Сейчас чуть больше 40% снимается, распорядка 60% тратится безналичным способом. Сумасшедший рост. Можно произнести, что у россиян произошло изменение модели поведения. Всего за 5-6 лет мы сделались одной из самых безналичных стран в мире.
До лидеров, так, стран Скандинавии, нам еще далеко, но на фоне многих других раскрученных стран мы выглядим уже очень прилично. Если бы еще в этом движении помогло страна, было совсем здорово. Не могу понять, почему годами обсуждается безотносительно естественная для всего мира норма в виде лимита на объем наличной операции. То есть вы не можете сделать покупку за наличные свыше какой-то суммы. Лишь за безналичный расчет. В одних странах этот лимит 3000 долларов, в иных 5000, где-то 10000.
У нас по-прежнему можно увидеть покупку квартиры или автомашины за чемодан наличных денег. Можно долго говорить про войну с коррупцией, почему проще не запретить платить чемоданами наличных?
— Сообщая о бесконтактных платежах, сейчас на российский рынок выходит китайская платежная система WeChat Pay. Планирует ли Сбербанк как-то взаимодействовать с ней?
— Они в каком-то резоне наш конкурент. Я считаю, что они какую-то нишу займут, но проделать то, что было сделано в Китае… Россия ныне уже во многом безналичная страна. WeChat 15 лет назад решал эту проблему в Китае – они превращали наличный Китай в безналичный. Но мы уже положительный путь в этом направлении прошли: люди привыкли, что они получают зарплату на карту и после деньги, не снимая, тратят. Зачем переходить на другую технологию? Но мы с заинтересованностью наблюдаем за коллегами.
— Сбербанк уже достаточно давно продвигает идею офиса без бумаги. Отчего вы решили осуществить такой переход? Остались ли операции, какие все еще бумажные? И какую экономическую эффективность получает банк от внедрения этой технологии?
— Мы не верим в бумагу — это неудобно ни клиенту, ни банку. Это затраты и операционные риски. Экономия складывается из трех компонентов. Во-первых, экономия на бумаге – в год мы экономим 1,3 биллиона листов или 300 миллионов рублей. Второе – архив. Ранее мы постоянно наращивали архивные площади, потому что документы в банке хранятся длинно, некоторые – до 15 лет. В прошлом году мы впервые начали их сокращать. И третья, самая вящая часть, — это экономия на ручном труде: работа в филиале, перевозка в операционный центр, обработка там, перевозка в архив, хранение в архиве годами. Всеобщая экономия составляет порядка 1,5 миллиарда рублей в год.
По основным операциям – депозиты, платежи, переводы, получение кредитных и дебетовых карт – у нас безбумажный офис уже реализован. Бумажными остались кредитные операции. Мы планируем переместить их на безбумажную технологию в следующем году.
Сразу оговорюсь, отдельный клиенты переживают, когда слышат о том, что мы перешли на безбумажные операции. Если клиент желает получить бумажный документ, то мы его, конечно же, выдадим. Сейчас мы сообщаем о бумажных документах самого банка — мы не хотим иметь строи бумаг, нам нужны электронные архивы. С моей точки зрения, у вселенной нет другого пути, кроме как избавиться от бумажного анахронизма.
